Ael-Mat Lostmarch: океан в конце дороги

Бретонский бренд Lostmarc'h (да, его название пишется именно так - через апостроф) был, что называется, на хайпе несколько лет после своего появления в 2006-м - но потом оказался задвинут на задний план. Я давно не встречаю его названия на парфюмерных форумах и в телеграм-каналах. Соответственно, ароматов его тоже нигде не найти, хотя на официальном сайте они до сих пор преспокойно продаются. Очень жаль, что в своё время я успела купить вслепую с рук только Ael-Mat. Но это было очень удачное приобретение.

Названный в честь пляжа Лостмарш (комунна Крозон, Бретань, Франция), бренд с самого начала заявил своей концепцией "оду океану". Только океан этот, понятное дело, совершенно конкретный - Атлантический. А все истории, которые рассказывает Lostmarc'h - истории детства, проведённого на его бретонском берегу.

Тут я вспоминаю другую историю детства на морском берегу - Chypre Rouge Serge Lutens. Но там было совершенно другое детство, мрачное и безрадостное, отравленное тёмными семейными тайнами. А ароматы Lostmarc'h явно вдохновлены счастливым детством, полным любви и света. И ещё, конечно, бретонской природой - суровой, но бесконечно прекрасной. 

Пляж Лостмарш на карте Франции

Название Ael-Mat в переводе с бретонского означает "ангел-хранитель". Вероятно, тот, кто хранит рыбака, отправившегося в море. Или матроса, ушедшего в дальнее плавание. Или детей того и другого, строящих песочные замки на пляже и мечтающих тоже когда-нибудь бороздить океанские просторы, "как папа".

Вот о таком океане и таком побережье рассказывает Lan-Ael

Пахнет ли Ael-Mat морем? Да, просто это море делает вид, что оно тут не главное. Зато оно есть просто сразу, с первого пшика и первого вдоха - в виде лёгкого бриза, прозрачного и йодисто-солёного. Дальше этот шёлковый бриз существует в качестве подкладки, которую накрывает цветочная волна - здесь определённо есть ромашка, но и жасмин-чубушник тоже, и какие-то впитавшие летнее щедрое солнце цветы-медоносы, запаха которых я не знаю: то ли вереск, то ли дрок, то ли настоящий, а не фантазийный бессмертник. И всё это сладкое, чистое, мускусно-мягкое, как шёрстка котёнка, как молоко с мёдом при детской простуде, как первый день лета, когда просыпаешься и понимаешь, что не надо идти в школу.

Пришло лето, и ветер был летний — теплое дыхание мира, неспешное и ленивое. Стоит лишь встать, высунуться в окошко, и тотчас поймешь: вот она начинается, настоящая свобода и жизнь, вот оно, первое утро лета.

Рэй Брэдбери "Вино из одуванчиков"

Что характерно, на странице "Фрагрантики" в графе "похожие ароматы" пусто. Акватики много, но такой - объединившей прозрачный свет белых цветов с тихим дыханием океана - кажется, больше и нет. 

К тому же от Ael-Mat есть ощущение, что тебе только что рассказали историю - целый роман с приключениями на морском побережье. В ней есть тайные тропки на пляж, могучие океанские волны, чья-то тёплая солёная кожа, жарким шёпотом рассказанные на ушко секреты. Это аромат, сохранивший ощущение чьего-то чужого (и очень счастливого) детства - которое теперь ты проживаешь как своё. 

(c) Lindsay Crandall

Lindsay Crandall

Knowing Estée Lauder: знание и сила

В прошлом году Knowing Estee Lauder наделал некоторый шум в парфманьяческом сообществе, когда разнеслась новость о том, что его собираются снимать с производства. Тем временем он до сих пор вполне себе есть в наличии на официальном сайте бренда, и откуда взялся этот слух - непонятно. Но написать об этом прекрасном шипре стоит вне зависимости от того, останется он с нами или нет.

Согласно легенде, идея аромата пришла в голову Эвелин Лаудер - невестке Эсте Лаудер, занимавшей должность исполнительного директора компании - во время путешествия на юг Франции, где её заинтриговал аромат неких ночных цветов, которые она никак не могла опознать. Оказалось - это питтоспорум, он же смолосемянник, вечнозелёный кустарник с очень душистыми мелкими белыми цветами (статья Матвея Юдова о растении и его аромате). Эвелин загорелась идеей выпустить аромат, выстроенный вокруг этого запаха, и выбрала для этого мастера - Жана Керлео, штатного парфюмера дома Patou, незадолго до этого создавшего Wrappings для бренда Clinique, основанного Эвелин Лаудер. 

Knowing вышел в 1988 году - и попал в струю прекрасных золотых шипров тех лет, цветочно-медовых, с восточным колоритом: L'Arte Gucci, Diva Ungaro, Paloma Picasso, La Perla, Eau du Soir Sisley, Explosive Etienne Aigner... Большинство из них либо забыты, либо ушли в тень - остались только для ценителей. А жаль - я люблю и этот поджанр, и все попытки возродить его в наше время (вроде Soir de Lune и нишевых экспериментов).

Рекламный плакат аромата - с ныне канувшей в лету версией parfum

Увы, я так и не узнала, почему аромат так назвали - а название у него необычное. Как правило, ароматы называют, апеллируя к эмоциям потенциального покупателя - что-нибудь про счастье-радость, красивую жизнь, радужные мечты или секс-любовь-морковь. А Knowing ("Знание") апеллирует к интеллекту - как бы намекая, что вообще-то у потенциальных покупательниц он тоже есть. 

В рекламном ролике ответ на вопрос, что именно знает лирическая героиня, довольно прост: "Она знает, что самое важное". Но... мы-то понимаем, что самое важное у нас у всех очень разное.

У меня с Knowing своя история отношений. Я даже хотела его продать - но потом примерила заново и отказалась от этой затеи. (Это было задолго до новостей о его снятии с производства.) Он очень своенравный и умудряется раскрываться каждый раз по-разному, сохраняя при этом общую шипровую структуру. При любом удобном случае - погода, настроение, ретроградный Меркурий - становится жёстким и колючим. Но даже тогда, если в него внимательно вслушаться и уделить ему время, он может показать очень красивые и странные глубины. Идеальный аромат-интроверт, изо всех сил делающий вид, что ты его совершенно не интересуешь.

Самое сложное тут с фруктово-медовой розой, которая ненадолго показывается только в самом начале раскрытия и почти сразу уходит спать, как жаворонок на вечеринке, укрывшись мягким белоцветочным одеялом. Возможно, где-то на этом этапе спрятался упомянутый питтоспорум - я, к сожалению, понятия не имею, чем он пахнет.

А дальше... Дальше начинается горький дикий мёд и тёмный лес. Knowing взял от изначальной идеи шипра - пейзажного, лесного жанра ароматов - абсолютно всё. Лес тут влажный, густой, очень глубокий. Где-то в его недрах журчит ручей, едва видимую тропинку перегораживают упавшие деревья, поросшие мхом, откуда-то доносятся резкие запахи хищных зверей - а тьма тем временем подступает со всех сторон. 

Под ногами пружинит влажная земля, тьма сгущается - наступает ночь, но мне очень надо ещё дальше, ещё глубже, как будто этот лес способен многое рассказать обо мне самой. Он знает.

Если никогда не пойдешь в лес, с тобой никогда ничего не случится, и твоя жизнь так и не начнется.

Aron Wiesenfeld

Datura Noir Serge Lutens: белое сердце тьмы

 

Когда речь идёт про тропики, я вспоминаю прежде всего не экзотические фрукты и не белоснежные островные пляжи, а запах, который встречает на выходе из аэропорта, скажем Бангкока или Джакарты. Когда тебя обнимает со всех сторон, от макушки до пят, тёплый влажный воздух, пахнущий... определённо какими-то невероятно соблазнительными цветами, вероятно, всякий раз разными, но я так и не смогла узнать, какими именно. Тропики для меня - это прежде всего такие вот удивительные, почти инопланетные цветы. И самое удивительное - что некоторые эти цветы уже вполне ручные и растут в цивилизованных садах.

Сделанная Кристофером Шелдрейком (как почти все ароматы Serge Lutens) Datura Noir 2001 года посвящена несуществующему цветку - чёрной датуре. Датура, она же садовый дурман - это целый род ночных садовых цветов, а собственно тот цветок, о котором идёт речь в аромате - бругмансия древовидная, она же "ангельская труба". Та самая, в которую затрубят при наступлении конца света, надо полагать.

Бругмансия растёт в Южной Америке, а у нас иногда на клумбах можно встретить её близкого родственника - садовый дурман, хорошо заметные в темноте белые колокольца. У него своеобразный аромат - приторный, резкий, но не очень громкий, заметный только если сунуть нос в самую чашечку цветка и получить изрядный такой щелчок по этому самому носу (примерно такой спецэффект получается, если сунуть нос в чашечку лилии и глубоко вдохнуть; не повторяйте этот фокус дома). Не уверена, что мне хотелось бы носить подобное в качестве парфюма. 

Но то, что нам предлагает Серж Лютанс - не дурман. Это аромат-маскарад, в котором в роли дурмана / датуры / бругмансии выступает тубероза - ещё один ночной цветок, со сложным, странным, многогранным запахом, много раз и очень по-разному обыгранным в парфюмерии. Он идеально воплощает европейское представление о тропиках как о месте магически притягательном - но и страшном, пробуждающем древние инстинкты. В "Сердце тьмы" Джозефа Конрада именно таким местом становится тропическая Африка, откуда ни один белый не возвращается прежним. 

Я видел, как он вытянул свою короткую, похожую на плавник руку и широким жестом указал на лес, заводь, грязь, реку, словно предательски взывал к притаившейся смерти, скрытому злу, глубокой тьме в сердце земли, обращенной к нам своим светлым солнечным ликом. 

Ослепительно яркое тропическое солнце резко контрастирует с непроглядной ночью в джунглях. Но как светлый солнечный лик дня скрывает тёмное сердце тропиков - так и в чёрной бездне ночи прячется нечто совершенно белое, отражающее свет луны либо светящееся собственным молочным светом изнутри.

©Padma Inguva

Туберозу в этой композиции сделали настолько белой, насколько это возможно. Она молочная, сливочная, лунная, фарфоровая, мерцающая размытым светом. Она вспыхивает сразу, как лампочка, разбрызгивая разноцветные фруктовые искры - и в этот момент она "тропическая", как никогда - но потом растворяется в лунном молоке, миндально-ванильном, с цианидовым привкусом опасности. Луна круглая и белая, как разрубленный пополам кокос. Ночь темна и полна ужасов, но её сердце светится молочно-белым, уютно-сладким. 

Datura Noir - аромат не про красивую картинку тропиков, а про их душу. Которая, конечно, может быть дивно красивой - а может и ядовитой. Зависит от того, кто эту душу вдохнёт.

Дикая глушь жестоко отомстила Куртцу за фанатическое вторжение. Думаю, она шёпотом рассказала ему о нём самом то, чего он не знал, и этот шёпот зачаровал его и гулким эхом отдавался в нем, ибо в глубине его была пустота.