Несколько лет назад магазин parfum buro (ныне существующий только онлайн) затеял совместный проект с брендом Jeroboam. Идея проекта лежала на поверхности, что не отменяет ее амбициозности: написать портрет украинской женщины посредством аромата. Разумеется, сквозь оптику парфюмера - итальянки Ванины Мураччиоли, создательницы всего, что есть у Jeroboam, и еще нескольких ароматов для Jovoy и Le Galion.
Путь от идеи к воплощению занял два года - не такой уж и срок в парфюмерном мире, духи порой делаются еще медленнее, чем зреет вино. Все это время было совершенно непонятно, из чего будет в итоге сделана парфюмерная композиция и о чем вообще пойдёт речь. Нарисовать образ человека красками нот и аккордов - сама по себе нетривиальная задача, а если это будет "абстрактная украинка в вакууме" - совсем непонятно, с какого края к этой задаче подходить. Поэтому в работе над проектом была и выставка про образ украинки в искусстве, и бесконечные опросы-исследования...
Зато довольно рано стало известно название будущего аромата - ВОНА. Написанное заглавными буквами, оно может читаться аббревиатурой или каким-нибудь "боа" / "боха", как будто написанное латиницей. Но на самом деле это, конечно, личное местоимение женского рода. She, Elle, Ella... Не какое-нибудь for her. Это не что-то там "для неё" - это и есть ОНА.
ВОНА в итоге вышла в 2018 году - и, кстати, она до сих пор продаётся, в том числе на официальном сайте бренда.
У Мураччиоли получился, конечно, цветочный аромат - просто потому что ассоциация женщины с цветком уже давно и прочно закреплена в культуре. Но что это за цветы - вопрос открытый. В интервью по случаю выхода аромата его криэйторы - директор parfum buro и основатель бренда Jeroboam - говорили про туберозу. На официальном сайте пишут о гардении, жасмине и флёрдоранже. В пирамиде Фрагрантики - просто абстрактные "белые цветы".
В моём случае это не просто белые цветы - это пышное цветение фруктового сада. Тот случай, когда в цветке уже ощутим запах будущего плода. Это может быть яблоневый сад, а может - вишнёвый, обещающий в будущем сочную вишню с косточкой, аромат которой напоминает миндаль. Под деревьями растёт сочная майская трава, за пределами сада поднимаются к небу лесистые холмы (кажется, наш сад растёт где-то в Прикарпатье?)... А с краю сад обрамляет шоссе, по которому носятся машины.
Шоссе появилось для меня довольно неожиданно - вероятно, такой здесь мускус. Вместе с фиалковым листом он превращает аромат в произведение жанра "городские цветы" - клумба с выхлопными газами, асфальтом и лаком для волос. Таковы для меня Champs Elysees Guerlain и London Burberry (последний ещё и белоцветочный, как ВОНА). Но в этом случае сад всё-таки растёт не в городе - слишком много в его аромате фруктовых, травянистых и древесных нот.
Скорее всего, на машине в сад приехала его владелица - современная украинка, делящая свою жизнь между городом и селом, бодрая, стильная и всёуспевающая. И ещё она, конечно, ведьма. Но на это ВОНА лишь намекает.
На парффорумах этот аромат называют просто "Феминитой", как будто это имя. Но в названии важна и вторая часть. Это не просто женственность, а "Женственность из леса". И это аромат, который поменял гендерный код древесных ароматов - в частности, выстроенных вокруг ноты кедра. Часто она была - и остаётся - маркером "мужских одеколонов". Но "Феминита" всё сделала по-своему.
Годом рождения Feminité du Bois везде указан 2009-й, но все парфманьяки, включая начинающих, знают, что это не совсем так. Эта композиция появилась на свет ещё тогда, когда Серж Лютанс был креативным директором дома Shiseido - должность, которую он занял исключительно благодаря своим визионерским талантам, а до того много лет работал фэшн-фотографом и стилистом. В 1960-х работы провинциального юноши, явившегося покорять Париж подобно Д'Артаньяну (только без хромой лошади), поразили главную редакторку французского Vogue - и с этого всё и началось.
Работая в Shiseido, Серж придумал аромат (и дизайн флакона заодно). Он должен был быть про кедр - но это должен был быть женский аромат. Лютанса завораживала тема андрогинности, слияния и взаимопроникновения мужского и женского начал - это заметно по его работам. Собственно, аромат, который он придумал, должен был рассказывать о мужском начале в женщине - о том, что феминность только тогда заметна, когда оттенена и дополнена маскулинностью. Поэтому - кедр, который до тех пор был принадлежностью только мужских ароматов.
Идею Лютенс почерпнул в стране, которая скоро станет его домом - в Марокко. Он просто повёз креативную команду Shiseido на рынок в Марракеше и показал им горы сухофруктов и специй, насыпанных в традиционную деревянную посуду. Материалом для посуды послужил атласский кедр - дерево, растущее в горах Марокко.
Тот самый кедр
На дворе был 1992 год, время унисекс-парфюмерии и акварельной акватики ещё не наступило. Женская парфюмерия всё ещё была царством гипертрофированных цветочных букетов и крепких шипровостоков. Однако Feminité du Bois Shiseido оказалась настолько популярна, что в её честь даже открыли бутик в Пале Рояль. Бутик, посвящённый одному-единственному аромату.
В этом интервью Лютанс говорит, что после успеха аромата поднялась целая парфюмерная волна - мода на парфюмы, в центре которых были те ноты, что ранее работали только базой и не должны были высовываться. Эта тема требует отдельного исследования :)
Сочиняли композицию даже не два, а целых три парфюмера. Вначале Морис Русель и Кристофер Шелдрейк (последний впоследствии стал альтер-эго Лютенса во всём, что касалось ароматов) сочинили формулу на основе древесины атласского кедра и Iso E Super - да, эту знаменитую молекулу использовали в парфюмерии уже тогда. А потом подключился Пьер Бурдон, двумя годами позднее создавший младшую сестру "Феминиты" - Dolce Vita Dior. Бурдон подхватил работу коллег, которым не позволили продолжать некие обстоятельства. По его словам, он развил идею Руселя и Шелдрейка, привив к их формуле немного кожано-древесных обертонов своего любимого Eau de Hermes (кстати, классического унисекса 1953 года рождения). Результат "феминизации" традиционно мускулинного парфюмерного кедра восхитил Лютанса - и так появилась "Феминита".
На женственность намекало не только название, но и округлая форма флакона
Знакомые с версией от Shiseido - в том числе я, которой когда-то удалось найти отливант на парффоруме - помнят, что эта "Феминита" была очень сухофруктовой и сладкой, почти фруктовым шипром, где вместо пачулей была сочная кедровая древесина, спрятанная где-то на самом дне, словно тарелка под угощением.
В 2012 году вышел лимитированный юбилейный тираж аромата - с рисунком в стиле кубизма на флаконе и упаковке
Однако Лютанс, по собственным словам, хотел, чтобы в его версии женственности древесины было больше. Поэтому в том же 1992 году он создал свой бренд, для которого они с Шелдрейком запустили серию "Лесов". С этой серии, собственно, и начался Serge Lutens: Bois de Violette (расхвален Лукой Турином), Bois et Fruits, Bois et Musc, Bois Oriental, позднее - Un Bois Sepia, ещё позднее, в 2005-м - Bois de Miel. Гены прародительницы во всём семействе прослеживаются более или менее отчётливо, но её самой очень не хватало.
В 2009 году она родилась заново. Вышла та версия Feminité du Bois, о которой мечтал автор идеи. Создал её всё тот же Кристофер Шелдрейк - и в этот раз он действительно поставил в центр композиции древесные ноты. Но это совсем особая древесина.
Новая "Феминита" пахнет скорее как лес, чем как дерево. Как будто все сухофрукты и специи, что лежали на блюдах с того самого марокканского базара, вдруг воспламенились и сгорели, оставив по себе лишь благоуханный дым. А сами тарелки вдруг повернули время вспять - и из кругов отполированной душистой древесины снова стали стволами. Сделанное человеком вернулось в лес.
Между деревьями этого леса всё ещё витают клубы душистого дыма, но лес не принадлежит человеку - он сам по себе. Дикий, влажный, тёмный, солоновато-кислый. В нём опрелелённо растут мох и грибы, его плоды несладки, а цветы не стоит сажать на клумбе возле дома. И при этом - он привлекателен, как будто его сотворила заклинанием королева фейри, а не он сам вырос.
Где-то в этом лесу заблудилась та самая искомая Лютансом женственность. Или она просто в нём живёт. Или она - и есть этот лес. Из которого, как из "леса между мирами" в Нарнии, можно выйти в любую историю. Главное - для начала в этот лес зайти.
Мускус в ароматах, как известно, бывает разным. Да, номинально он - анималика, но кроме звериного духа, синтетические мускусы (а натуральный в парфюмерии не используется уже очень давно, с конца XIX века) умеют играть в разные игры. Они могут передавать эффект чистоты и свежевыстиранного белья, могут звенеть металлом, могут клубиться облачком пудры, могут дышать тёплым намёком на свежевымытую человеческую кожу - или на мягкую шёрстку животного без сопутствующих животных спецэффектов. У меня имеется как раз последний вариант, и люблю я его именно за это.
Dans Tes Bras Frederic Malle вышел в 2008 году - и создавал его тот же Морис Русель, что за восемь лет до того встряхнул парфманьяческий мир своим Musc Ravageur. Попутно он создал много популярного и хорошо продающегося: "зелёное яблочко" Be Delicious DKNY, мой первый аромат Envy Gucci, Insolence и L'Instant для Guerlain, 24 Faurbourg Hermes... Впрочем, по портфолио заметно, что больше мускусов он любит только белые цветы. Хотя здесь белых цветов не будет.
О создании Dans Tes Bras сам Русель рассказывает в этом видео - в частности, о том, что аромат создавался под личным контролем Фредерика Малля и что в итоге он стал любимым парфюмом отца-основатея бренда. Да, и ещё о том, что это совсем другой мускусный аромат, непохожий на Musc Ravageur.
Собственно, уже по названию понятно, что ничего хищного и агрессивного тут не будет. "В твоих объятиях" - так мог бы называться любовный роман или нежная поп-песенка. Это история не про яростный беспощадный секс до последнего выжившего - скорее уж это ленивое утро вдвоём после пяти лет счастливых отношений. Когда ты зарываешься носом в тёплое плечо любимого, он целует тебя в мочку уха, а на одеяло запрыгивает соскучившийся кот. Потому что без кота жизнь, сами понимаете, не та.
Кот в этой картинке взялся из моей собственной жизни. У нас с мужем есть прекрасный рыжий кот по имени Питер - самое нежное, любящее и обнимательное существо на свете. Большой любитель забраться на подушку к свежепроснувшемуся человеку и намурчать ему всё про свою любовь, пока человек тычется носом в мягкую пушистую шерсть. Шерсть, надо сказать, идеально чистая - Питер моется по сорок раз на дню, в каждую свободную минуту.
Это я сплю, обняв Питера. Оба счастливы
Так вот, Dans Tes Bras для меня пахнет максимально приближенно к чистой шёрстке домашнего котика - сытого, ухоженного, довольного жизнью. Именно такой тут мускус: сливочно-телесный, тёплый, чуть влажный и капельку шершавый. В плотной связке с ним - кашмеран, синтетическое воспроизведение чистой шерсти: не только связанной в тёплую шаль, но и покрывающей ещё более тёплое живое существо. Мускус как раз отвечает за существо под этой шерстью.
Помимо этого нежного мускусного аккорда, ощущение чистоты и пушистости создаёт аккорд пудровый - здесь сотканный из гелиотропа и фиалки. И это уже другое кошачье существо - антропоморфное, вроде предмета воздыханий кота Тома из "Том и Джерри". Или просто избалованная пушистая кошечка примадонны влезла на косметический столик в её гримёрке - и, конечно, сразу хвостом в пудру.
Всё в Dans Tes Bras работает на ощущение чистоты - телесной и не только. В том числе начальный аккорд хвойного дерева и ладана - будто входишь в проветренное помещение, в котором чуть ранее возжигали очистительные благовония.
Это аромат про любовь и чувственность, немыслимые без доверия. Про чистейший окситоцин. Поэтому он норовит слиться с кожей носителя и остаться слитым с ней навсегда.
Если бы у меня уже не было "ароматного я", эта миниатюрка из моей коллекции уже бегом бежала бы по ступенькам пьедестала наверх. А так - я просто люблю этот аромат и время от времени обнимаюсь с ним. Реже, чем с моим котом, но достаточно для душевного спокойствия.
Этот флакон я когда-то купила вслепую - как практически все Артизаны в моей коллекции. Почти ни один из них не обманул моих надежд. Fleur de Liane я отношу к самым капризным из них - но расстаться не могу. Это самая прекрасная парфюмерная зелень в моей жизни - хоть она и совсем несъедобная, а в некоторые моменты даже наровящая съесть меня. Но меня так просто не съешь.
Создал Fleur de Liane, вышедший не так уж и давно - в 2008 году (по совпадению, именно в этом году я впервые увидела Париж) - великий и плодовитый Бертран Дюшофур - для бренда он сделал много чего, в частности, невероятный Timbuktu, сходство с которым в "Цветке лианы" определённо есть. Тема тайн, скрытых под покровом ночи, и глубинной тьмы, прячущейся за тонкой пеленой дневной солнечной жизни, пронизывает, кажется, всё его творчество.
В рекламных пресс-релизах парфюмов любят писать что-то вроде "Парфюмера N вдохновило на этот аромат путешествие в экзотическое место X". Только, похоже, в данном случае это правда: Дюшофур действительно привёз идею Fleur de Liane из путешествия на остров Байя Онда, расположенный близ берегов Панамы (не путать с другим Bahia Honda - одним из островов Флорида Киз, необитаемым островом-нацпарком, принадлежащим США).
Тот самый остров в океане. Весь покрытый зеленью, абсолютно весь
Этим островом владеет Джин Пигоцци - известный в фэшн-мире арт-коллекционер, фотограф и дизайнер (и по совместительству CEO автомобильного бренда Simca - надо же где-то брать деньги на все эти прекрасные хобби). Дюшофур гостил у него десять дней, набираясь впечатлений, которые потом конвертировал в аромат.
"Я создал Fleur de Liane как аромат неизвестного вида цветов, которые растут только там и нигде более".
В роли этого потустороннего цветка выступает тубероза, сочная и очень живая, с её неповторимым травянисто-зелёным подтоном и ядовитым характером. Дюшофур подчеркнул её зелёную сторону, совершенно убрав фруктово-сладкую, и усилил её нотой ноготков - все помнят, какой лекарственной горечью пахнут эти осенние обитатели наших клумб.
Но одной туберозой дело не ограничивается - все же помнят, что мы в джунглях? Белоснежная звезда цветка утопает в цепких зелёных лианах - и вот лекарственная горечь с оттенком свежескошенной травы и горького млечного сока уже принадлежит им. И весь мир принадлежит им, и всегда принадлежал. На этом этапе я вспоминаю сразу все растения-хищники, реальные и фантастические. Конечно, в первую очередь - триффиды из романа Джона Уиндема, разумные и очень хищные растения, уничтожившие человеческую цивилизацию.
Но и хищные джунгли не вечны - их всех поглощает влажная жадная земля, составленная из древесных нот, мха и - мне всё время казалось, что там есть пачули, сочные и зелёные. И немного солёной воды - мы же помним, что дело происходит на острове?
В джунглях наступила ночь, стирающая все следы. С надеждой на завтрашний зелёный день - потому что жизнь всегда побеждает.
