Говорить о Chanel N°5 Eau Premiere, не вспоминая историю её прародительницы - великой и могучей "пятёрки" - сложно, но возможно. В конце концов, биография Chanel N°5 задокументирована на всех столбах - от истории создания и названия в честь любимого числа Коко Шанель до прошлогодней попытки отпраздновать столетие аромата, ознаменовавшейся скандальным адвент-календарём. А вот семейство её фланкеров, лимиток и переформулировок такого обилия легенд, сплетен и прочего хайпа не удостоилось. Все они остаются в тени великого матриарха - главы ароматного клана. Она же остаётся одним из самых популярных парфюмов в мире - недавнее исследование, подсчитавшее количество гугл-запросов и упоминаний в инстаграме и тиктоке, это подтверждает. Chanel N°5 в этом рейтинге заняла третье место после Baccarat Rouge и Savage Dior.
Вероятно, поэтому многие, познакомившись с "пятёркой" в её текущей версии (её, конечно, несколько раз переформулировали, как это бывает со всеми классическими ароматами-лонгселлерами), решают, что это семейство в принципе не для них. Чего уж там, я и сама так считала. Но - стоило взглянуть на то, что стоит на полочках рядом с ней, как я нашла Её - свою "пятёрку". Пусть ей и не сто лет, а всего 14.
Выход Eau Premiere в 2008 году связан с двумя именами - кому из них (или вообще ни одному) принадлежала идея, история умалчивает, но без их решений флакон на полках магазинов не появился бы. Первое имя - Жак Польж, штатный парфюмер Chanel с 1978 по 2015 год. Именно его работой была реформулировка "пятёрки" 1986 года и практически вся её стая фланкеров. Второе имя - Морин Шике, СЕО Chanel с 2007 по 2016 год (кстати, её мемуары, написанные после ухода с поста главы модного дома, переведены на украинский). Её назначение многих удивило: Морин - американка, к тому же много лет занимавшаяся массмаркетным брендом Gap и не имеющая никакого отношения к лакшери-сегменту.
Жак Польж и жасмин из Грасса
Морин Шике и маленькое чёрное платье
Морин Шике поставила перед собой амбициозную задачу: модернизировать старинный бренд, который десятилетиями строил свою концепцию на биографии одного человека - его основательницы. Make Chanel great again, чтобы как-то выжить в прекрасном новом мире соцсетей и инфлюэнсеров. Когда Шике уходила с поста СЕО ("не сошлись бизнес-стратегиями", как-то так писали в официальном пресс-релизе компании) стоимость бренда Chanel оценивали в 6.2 миллиарда долларов, то есть что-то у неё таки получилось. И довольно символичен тот факт, что фланкерами Chanel N°5 обросла именно при ней.
"Премьерная пятёрка", как её стали называть, выросла из идеи первого знакомства с великим ароматом - этакой "пятёрки для начинающих". Для тех, кого классическая "пятёрка" пугает своим величием и альдегидной мощью парфюмерного ар-деко. Разумеется, рассчитана она была на молодую аудиторию - уже подросших миллениалов, которые покупают парфюмы не только в подарок мамам. Спустя три года, в 2011-м, появится выросший из аналогичной идеи Shalimar Parfum Initial.
В связи с этим, правда, несколько непонятно, почему в рекламе Eau Premiere поначалу появлялась Николь Кидман, которой на момент выхода аромата был 41 год, а не кто-нибудь из молодых и модных. Сняли же они в рекламе Chanel No 5 L'Eau восемь лет спустя Лили-Роуз Депп, а не Марион Котийяр. Впрочем, дело могло быть просто-напросто в том, что Кидман тогда была официальным лицом Chanel N°5 (и, видимо, всех её фланкеров), а долго думать то ли не хотелось, то ли было некогда. Да и что уж там, Николь - эльфийская дама и вообще ведьма, кто её знает, сколько ей там лет на самом деле.
В 2015 году Eau Premiere переоделась в классический флакон N°5 - возможно, чтобы убедительнее выдавать себя за неё, хотя это бессмысленное занятие: они родственницы, но точно не сёстры-близнецы.
Но больше всего мне нравится вариант с флаконами-рефиллами (тоже, кстати, сделанный в рамках стремления бренда Chanel идти в ногу со временем и откликаться на проблемы современного мира). У меня именно такой:
С парфюмерной точки зрения Eau Premiere стала словно бы очередной реформулировкой Chanel N°5 - облегчёной и со сглаженными углами, но при этом узнаваемой. Польж оставил ей то самое цветочное сердце (нероли, иланг-иланг, жасмин и роза), но уменьшил громкость альдегидов, превратив их в легкую вуаль, прозрачный шёлковый платок, наброшенный на корзину с цветами. Многие парфблогеры писали, что "премьерная пятёрка" - скорее цветочный аромат, чем альдегидный.
И этим-то "премьерная пятёрка" и покорила моё сердечко. У меня крайне сложные отношения с альдегидами: практически вся альдегидная классика слышится мне мылом или белой бумагой. Я - как раз тот самый миллениал, который классическую Chanel N°5 не покупает даже маме в подарок. Однажды я чуть было это не сделала, но потом под руку подвернулось какое-то милое яблочко Donna Karan, я подумала, что маме оно понравилось бы больше - и оказалась права.
А потом, как и было сказано, на полочке Chanel в магазине мне попался на глаза тот самый чёрный рефилл с Eau Premiere. Тогда я ещё работала в офисе и подумала, что если в коллекции обязательно должен быть "офисный аромат" - то пусть будет он.
Прошло несколько лет, я давно не в офисе, и Eau Premiere носится просто так - потому что это аромат для любого состояния и настроения, для дня и вечера, для каждого времени года. Он мягкий и чистый, но без той самой альдегидной мыльности - это просто белоснежная дымка, полупрозрачный воздух, окутывающий корзинку с цветами. Цветы, включая розу, - белые, какие же иначе. А в базе белая дымка оседает пушистой пудрой с древесно-ванильным подтоном, спокойной и радостной.
Chanel N°5 Eau Premiere - это аромат утра понедельника, но не тягостного, а яркого и полного надежд. Аромат первого дня творения, радостного начала и счастливого финала. В таком аромате действительно легко и весело работать. Но и жить в нём тоже получается неплохо.
И немного кино.
Ролик Chanel N°5 с Николь Кидман, снятый Базом Лурманом - видимо, поэтому Николь тут немного своя же героиня из "Мулен Руж". Снят он, правда, в 2004 году - Николь уже была лицом Chanel, а Eau Premiere ещё не было. Но это вполне могло бы быть рекламой "премьерной пятёрки".
А вот в 2015 году тот же Баз Лурман снимает для Chanel романтический клип с Жизель Бюндхен - уже официально входивший в промо-кампанию "премьерной пятёрки" в новом флаконе.
И просто так: показ Chanel сезона весна-лето 2008 года, сезона-ровесника "премьерной пятёрки".
Об этом аромате я впервые услышала от его идейного вдохновителя - создателя бренда Etat Libre d'Orange Етьена де Свардта. Кажется, летом 2015 года я брала у него интервью для глянцевого журнала (у которого на тот момент не было сайта, так что в электронном виде этого интервью, кажется, нет по сей день). И он рассказал мне об аромате бренда, который тогда только-только собирался выходить. Аромате со сложным длинным названием, навеянным строчкой из стихотворения Виктора Гюго, в дословном переводе "И с моей стороны Герман казался мне подобным тени".
Попробовать аромат мне довелось много позднее - как сейчас помню, в магазине parfume buro, который тогда ещё был на Воздвиженке. Но об этом позже, а пока - про то самое стихотворение французского классика.
Называется оно A quoi songeaient les deux cavaliers dans la forêt ("О чём думали два всадника в лесу") и вышло в сборнике 1853 года. Его перевода на украинский я не нашла (стихов Гюго на украинский переводили немало, но явно далеко не все), зато нашла перевод на русский. Но увы - в этом переводе стихотворения никакого Германа-тени нет. Там в этой строчке "Я с Германом по лесу мчался верхом" - и только-то.
Зато дальше начинается интересное. Лирический герой и Герман, скачущие верхом сквозь ночной лес, в этом стихотворениями выступают оппонентами в важном вопросе - отношении к смерти. Если Герман романтически восторгается смертью как избавлением от тяжкой земной юдоли и завидует тем, кто пересёк уже черту невозврата - то лирический герой, напротив, предлагает оставить мёртвых в покое, помнить о них, но самому радоваться жизни, а не смерти.
«Жизнь — горе!.. — мне Герман опять говорит: — Тот счастлив, кто умер. Он мирно лежит В своем безысходном жилище… Над ним гармонично шумит свежий лес, И яркие звезды с далеких небес Бросают лучи на кладбище…» —
«Оставь, — говорю я: — не трать праздных слов Над темною тайной безмолвных гробов… Усопшие, может быть, дышат К нам прежней любовью. В земле, наконец, И друг твой, и брат твой, и мать, и отец — Сквозь сон они, верно, нас слышат…»
Герман не просто "казался тенью" лирическому герою - он и есть его тень, его тёмный двойник, воплощение мортидо - влечения к смерти. В описании аромата на официальном сайте этот персонаж ещё назван "невидимым другом", а в промо-материалах - "альтернативным Я".
Эта же тень воплощена и в упаковке аромата - коробке, которую с одной стороны то ли уронили в грязь, то ли облили тушью.
Аромат с такой концепцией был кое-чем новым и необычным для бренда, который сделал себе имя на игривых провокациях с сексуальной окраской: Tom of Finland, Putain des Palaces, Secretions Magnifique... Да, среди них были попытки порассуждать и о другой стороне бытия - вроде великолепной Charogne. Но с "Германа" началось движение бренда в какие-то совсем иные, эзотерические и футуристические дали. Началось - с остановки на пути и попытки вглядеться в лицо тёмного двойника, который всегда шёл по пятам весёлых и жизнелюбивых персонажей мифологии ELDO.
Когда я впервые познакомилась с этим ароматом, он меня поразил будто громом - я никогда ранее не встречала в парфюмерии ничего подобного (чем дольше увлекаешься ароматами, тем реже случаются такие минуты ошеломляющего просветления). Это был словно бы концентрированный запах темноты. Запах сумерек и осеннего тумана, клубящегося над старинной булыжной мостовой, все ещё влажной от недавнего дождя. И стук копыт где-то вдалеке - или, возможно, совсем рядом, за поворотом...
Ничего более готичного мне доселе в парфюмерии не встречалось.
То, что в аромате помимо тумана и камней есть ещё роза, я осознала не сразу. Окончательно я её разглядела, уже когда флакон "Германа" прибило судьбой к моему берегу.
Но сначала - о том, что делает этот аромат настолько точной парфюмерной картинкой булыжной мостовой и осеннего тумана, а заодно сообщает ему мрачно-готичное настроение старинной гравюры.
Hermann A Mes Cotes Me Paraissait Une Ombre вышел в 2015 году - и стал одним из первых (если не самым первым) ароматом, в котором одним из составляющих был заявлен геосмин. Это то самое вещество, которое отвечает за запах земли после дождя - или скорее в первые минуты, когда капли начинают стучать по истомлённой долгой сухостью земле. Точнее, сам запах носит название петрикор - а вот геосмин, его главную химическую составляющую, выделяют обитающие в почве бактерии.
Многие любят аромат воздуха во время и после дождя - но ранее экспериментировать с этим запахом, воссоздавая его самыми разными средствами, пытались немногие бренды. Demeter создал целую батарею ароматов дождя, грозы, мокрого сада, грязной земли - только мало кто отваживался носить это постоянно (даже тот факт, что Dirt Demeter называли любимым ароматом Клинта Иствуда, немного прибавил ему поклонников). Просто запаха мокрой земли иногда бывает недостаточно, когда речь идёт о парфюме.
Парфюмер Квентин Биш, которому доверили создать ароматное воплощение строчки Виктора Гюго, сделал себе имя как раз умелым использованием непривычных парфюмерных компонентов - или эффектным обыгрыванием привычных. За год до "Германа" вышел его же Fleur Narcotique Ex Nihilo, нашумевший почти так же громко, как впоследствии "Баккара" - и до сих пор вызывающий такие же полярные мнения. В 2019-м он же создаст Ganymede - ещё одну баккараподобную историю. Но пока он тренируется - и, как по мне, этому результату его тренировок уделяют незаслуженно мало внимания.
(Дополню в скобках: не только тренируется, но и кое в чём повторяется. В "Германе" цветочный аккорд отчасти выстроен на той же самой молекуле петалии, овердоз которой создал характерное звучание Fleur Narcotique.)
По послужному списку Биша заметно, что он любит и умеет использовать те самые распроклятые "амбродеревяшки", которым обязана своим звучанием вся современная парфюмерия (особенно её наиболее скандальные представители вроде той же "Баккары"). В "Германе" тоже не обошлось без амброксана - подозреваю, именно он тут пахнет камнем и усиливает запах влажного тумана. А ещё подчёркивает горькие грани многогранного запаха розы - и она становится чёрной.
Роза в "Германе" настолько черна, что её и не сразу разглядишь в этой влажной ночи. Кажется, что она то ли валяется растоптанной на булыжниках, то ли просто расцветает в тёмном воздухе, сплетаясь из диалога двоих - лирического героя и его тёмного двойника.
Картинка смазывается, и булыжная мостовая старинного города превращается в густой ночной лес, стук копыт становится глуше, и только разговор продолжается - и роза между ними. Она становится острой, терпкой, почти алкогольной - а аромат становится почти шипром. Но очень, очень странным.
Это не очень комфортная роза, она похожа на те тёмно-красные, почти чёрные её сорта, которые почти не пахнут; а если пахнут, то землёй и хрусткой зеленью твёрдых, почти одеревеневших стволов. Эта роза способна вынести многое. Сегодня она - свидетельница вашей тайны.
ELDO сделают ещё много необычных концептуальных ароматов - и пусть делают как можно больше; это один из брендов, делающих ароматы для меня. Но такой прогулки на тёмную сторону луны у них уже не будет.
