Fils de Joie Serge Lutens: заклятие смехом

Fils de Joie был ароматом, которого ждали. После нескольких ароматов последних лет, которые казались лишь повторением пройденного (вроде Le Participe Passé - копипасты знаменитого Chypre Rouge), после слухов о том, что мсье Лютенс отходит от дел по состоянию здоровья и что креативной частью дома рулит уже не он (хотя когда-то в интервью он мне говорил, что преемников у него не будет, потому что без него бренд Serge Lutens будет уже не самим собой) - Fils de Joie кажется возвращением к тому, что когда-то у дома получалось лучше всего. Отзывы блогеров пестрят радостными Uncle Serge is back! И неспроста.

Самое удивительное во всей этой истории - название и концепт. "Сын радости" - это история об искреннем детском смехе, который невозможно сдержать. Этот смех может смутить и даже разозлить взрослых, но нельзя не поддаться его обаянию. 

Удивительно в этом то, что детство самого Сержа, о котором он придумал немало ароматов (тот же вышеупомянутый Chypre Rouge или сумрачный мистический L'orpheline), никоим образом не было радостным. История там достойна романа. Мать родила его, будучи замужем, но не от мужа, а от другого мужчины, который ребёнка не хотел. А по тогдашним французским законам (Лютанс родился в 1942 году) супружеская измена считалась правонарушением - ребёнок же служил её прямым доказательством. Поэтому Сержу пришлось провести детство в приютах и приёмных семьях, почти не видя мать - это и стало, по его собственным словам, краеугольным камнем его личности. Потому, вероятно, и ароматы его - замкнутые, интровертные, отчуждённые от мира и вглядывающиеся в тёмную бездну внутри самих себя (и внутри тех, кто их носит, конечно).

Серж Лютанс в 10 лет

Fils de Joie - другой. Словно признание того факта, что маленький Серж действительно был "сыном радости", желанным ребёнком своей матери, которая ради него пошла на преступление. Это прямолинейное счастье цвета солнечного луча, искреннее и заразительное, полное любви к жизни. 

Главная нота этой симфонии счастья - жасмин, вокруг которого уже выстраивались A La Nuit и Sarrasins, бесконечно мной любимые. Из всех возможных жасминов и жасминоподобных цветов выбрали ночной - он же "королева ночи", он же цеструм ночной. И если верить Fils de Joie, пахнет он совершенно одуряюще: липовым мёдом, цветущим июльским лугом, душистым сеном, и в наименьшей степени - собственно тем, что мы привыкли называть "белыми цветами" в парфюмерии. Он далёк от пышного индольного дурмана A La Nuit и полупрозрачной белой вуали Sarrasins. Он даже как будто вообще не белый - эта вспышка света в непроглядной ночи отпечатывается на сетчатке ослепительно жёлтым цветом.

Та самая "королева ночи"

Виноват в этой желтизне ещё один герой Fils de Joie - точнее, скромный спутник героя, но без него приключение было бы совсем другим. Иланг-иланг - давно любимый парфюмерами тропический цветок. Он пахнет густым цветочным мёдом со сливками, иногда отдавая сладкой микстурой, но любят его не за это - а за способность связывать воедино букеты очень далёких друг от друга цветов, прокладывая между ними мостик из пушистой пыльцы и терпковатого мёда. 

Иланг-иланга полно в старых цветочных ароматах, особенно образца 1980-х. Я на днях как раз носила Beautiful Estee Lauder - охапка цветов из сказки про Снежную королеву, тех самых, которые ну никак не могут быть на одной клумбе, потому что цветут в разное время. И именно сладко-пряная иланговая подложка связывает эту картинку в единый гербарий. Это не единственный пример - и именно из-за того, что их много, иланг стал одной из примет ушедшего времени. Нотой "винтажности". Как, например, гвоздика или гальбанум. Ноты ни в чём не виноваты - они просто ассоциируются с той или иной парфюмерной эпохой. 

Иланг-иланг в Fils de Joie совсем другой, ни в коем случае не "винтажный". Он яркий, неоновый, дерзкий и уверенный в себе, а главное - уверенный в ночном жасмине, который без него сильно бы утратил в медовости. Это отличный дуэт - громкий, долго звучащий. И это, пожалуй, единственный недостаток аромата: кому-то он может показаться чересчур липким и назойливым. Но дозировка, как всегда, спасёт многих. Недаром ароматы Serge Lutens во флаконах-"гробиках" предоставляют выбор: прикрутить распылитель или оставить пробку сплеш-флакона. "Намазом" его ароматы звучат иначе, часто более мягко и сдержанно.

Но я люблю Fils de Joie таким, как он есть - во всей его дерзкой хохочущей красоте. 

О, рассмейтесь, смехачи!
О, засмейтесь, смехачи!
Что смеются смехами, что смеянствуют смеяльно,
О, засмейтесь усмеяльно!
О, рассмешищ надсмеяльных — смех усмейных смехачей!
О, иссмейся рассмеяльно, смех надсмейных смеячей!
Смейево, смейево,
Усмей, осмей, смешики, смешики,
Смеюнчики, смеюнчики.
О, рассмейтесь, смехачи!
О, засмейтесь, смехачи!

Велимир Хлебников "Заклятие смехом"

Вместо заключения. В процессе написания поста обнаружилось, что во Франции существовала группа Les Fils de Joie, достойный представитель континентальной постпанк/ньювейв-сцены. Неизвестно, мог ли их слышать мсье Лютенс в годы их существования - с 1978 по 1986 - но можно при желании это вообразить. Кстати, "де Жуа" в случае музыкантов было именем собственным - выдуманной для самих себя общей фамилией.