Давайте начнем, к примеру, с розы.
Почему бы не с нее.
Роза - это парфюмерное "наше все", у которого культурных ассоциаций больше, чем лепестков, а способов представления в парфюмерии больше, чем фланкеров у Flowerbomb. Каждый уважающий себя парфюмерный дом, особенно если он называет себя нишевым, старается что-нибудь этакое в розовых тонах сообразить.
Но у меня сегодня - Rose Opulente от французов Maitre Parfumeur et Gantier, которые отличаются историей, уходящей куда-то корнями, и верностью традициям. Они - из тех домов, у которых во флакон налито ровно то, что на нем написано. И если сказано "Пышная роза" - значит, ее мы там и обнаружим.
Rose Opulente, если верить официальному сайту бренда, создавалась как аромат-трибьют розе в персидской поэзии. А надо сказать, что у розы там - под влиянием суфийской мистики - сложная, мерцающая роль. С одной стороны - это символ совершенной красоты, с другой - образ идеальной возлюбленной, но с третьей - воплощение мистической, идеальной любви, не к человеку, а к Божественному. И цветок пророка Мухаммеда, помимо прочего, - поэтому на мусульманском Востоке ароматы с розой обычно носят мужчины.
Есть в этом что-то от средневековой розы, воплощающей Богоматерь и Прекрасную даму в одном многолепестковом лице.
И еще одно культурологическое замечание - прежде чем я доберусь собственно до аромата. Дело в том, что в персидских стихах роза существует чаще всего в устойчивом тандеме "соловей и роза", где соловей персонифицирует влюбленного поэта (он же - жадный искатель мистической истины), а роза - его непреклонную недоступную возлюбленную (она же - непознаваемая Истина). Да это же Роза Маленького Принца, подумала я.
Роза в Rose Opulente обходится без соловья. Точнее, соловей в данном случае - это вы. И здесь мне очень интересно, как бы отношения с ней выстроил мужчина (роз в мужских ароматах, к слову, полно, и далеко не только арабских). Потому что у меня и даже у моего Анимуса с ней все сложно.
Роза здесь абсолютна. Она расцветает на рассвете и царит до самых сумерек. С утра в ее свите - зеленые побеги с каплями росы. В жаркий полдень она становится мощной и маслянистой (кодовые слова "болгарское розовое масло"), и к этому маслу подмешивается капля жасминового - просто контрапункта ради, роза тут не такая, чтобы ее можно было просто так сбить с пути своего предназначения. Наконец, к вечеру аромат сплетается прочной металлической сеткой - мускус и серая амбра плетут кольчугу, и роза в ней утрачивает утреннюю невинность навсегда.
Эффект превращения нежной утренней розочки в вечернюю железную леди достигнут благодаря разнице в ингредиентах: эссенция розы - и абсолю розы (очень, очень сложный ингредиент в ароматах: чуть дрогнет рука парфюмера, неспособного укротить его силу - и пора вспоминать несчастного Понтия Пилата с его мигренями, ибо роза захватит все).
Я робею перед такими розами. Меня в них как бы нет. Поэтому мой день с розой - это обычно день в одиночестве, с ноутбуком и молчаливыми прогулками. Это единственный способ сказать розе "Я тоже существую". Растворяться в ней в поисках истины - нет, моя европейская индивидуальность к этому не готова. Пока.
Почему бы не с нее.
Роза - это парфюмерное "наше все", у которого культурных ассоциаций больше, чем лепестков, а способов представления в парфюмерии больше, чем фланкеров у Flowerbomb. Каждый уважающий себя парфюмерный дом, особенно если он называет себя нишевым, старается что-нибудь этакое в розовых тонах сообразить.
Но у меня сегодня - Rose Opulente от французов Maitre Parfumeur et Gantier, которые отличаются историей, уходящей куда-то корнями, и верностью традициям. Они - из тех домов, у которых во флакон налито ровно то, что на нем написано. И если сказано "Пышная роза" - значит, ее мы там и обнаружим.
Rose Opulente, если верить официальному сайту бренда, создавалась как аромат-трибьют розе в персидской поэзии. А надо сказать, что у розы там - под влиянием суфийской мистики - сложная, мерцающая роль. С одной стороны - это символ совершенной красоты, с другой - образ идеальной возлюбленной, но с третьей - воплощение мистической, идеальной любви, не к человеку, а к Божественному. И цветок пророка Мухаммеда, помимо прочего, - поэтому на мусульманском Востоке ароматы с розой обычно носят мужчины.
Есть в этом что-то от средневековой розы, воплощающей Богоматерь и Прекрасную даму в одном многолепестковом лице.
И еще одно культурологическое замечание - прежде чем я доберусь собственно до аромата. Дело в том, что в персидских стихах роза существует чаще всего в устойчивом тандеме "соловей и роза", где соловей персонифицирует влюбленного поэта (он же - жадный искатель мистической истины), а роза - его непреклонную недоступную возлюбленную (она же - непознаваемая Истина). Да это же Роза Маленького Принца, подумала я.
Роза в Rose Opulente обходится без соловья. Точнее, соловей в данном случае - это вы. И здесь мне очень интересно, как бы отношения с ней выстроил мужчина (роз в мужских ароматах, к слову, полно, и далеко не только арабских). Потому что у меня и даже у моего Анимуса с ней все сложно.
Роза здесь абсолютна. Она расцветает на рассвете и царит до самых сумерек. С утра в ее свите - зеленые побеги с каплями росы. В жаркий полдень она становится мощной и маслянистой (кодовые слова "болгарское розовое масло"), и к этому маслу подмешивается капля жасминового - просто контрапункта ради, роза тут не такая, чтобы ее можно было просто так сбить с пути своего предназначения. Наконец, к вечеру аромат сплетается прочной металлической сеткой - мускус и серая амбра плетут кольчугу, и роза в ней утрачивает утреннюю невинность навсегда.
Эффект превращения нежной утренней розочки в вечернюю железную леди достигнут благодаря разнице в ингредиентах: эссенция розы - и абсолю розы (очень, очень сложный ингредиент в ароматах: чуть дрогнет рука парфюмера, неспособного укротить его силу - и пора вспоминать несчастного Понтия Пилата с его мигренями, ибо роза захватит все).
Я робею перед такими розами. Меня в них как бы нет. Поэтому мой день с розой - это обычно день в одиночестве, с ноутбуком и молчаливыми прогулками. Это единственный способ сказать розе "Я тоже существую". Растворяться в ней в поисках истины - нет, моя европейская индивидуальность к этому не готова. Пока.
Комментариев нет:
Отправить комментарий