Сейчас, когда сирень уже отцвела и забыта до следующей весны, самое время носить ее запахи - воскрешать прошлое и загадывать на будущее, протягивать тонкие лиловые нити от года к году, от сезона к сезону. Эта ваша / наша парфюмерия, конечно, чудовищно мешает жить здесь и сейчас.
Lilac Love от знаменитого даже не в парфманьяческих кругах бренда Amouage, по мнению многих, "и не Амуаж вовсе". Но чтобы немного разобраться, почему так, нужно чуть-чуть знать историю бренда. Когда-то он был основан под личным патронажем самого султана Омана и должен был вроде как производить космически дорогие аттары для тамошней знати - но амбиции основателей простирались дальше. В середине 80-х бренд оказался на волне вернувшейся в Европу моды на Восток - и этой волной к порогу его штаб-квартиры принесло толпу народу с лишними деньгами, которые можно было потратить на флакон-другой-десяток чего-нибудь космически дорогого и с печатью "одобрено султаном". Да, и понятие "нишевой парфюмерии" тогда только медленно и неуверенно появлялось на свет, игроков на этом поле было раз-два и обчелся: L'Artisan Parfumeur, Etro... В общем, было где развернуться.
В качестве штатного парфюмера в Amouage наняли умного француза Ги Робера, который быстро сообразил, как скрестить ужа и ежа, то есть европейскую классику с арабскими сказками. Так на свет стали появляться монументальные парфюмы с отчетливыми реминисценциями из полузабытого: альдегидные Gold и Dia, жгучие восточные Memoir и Lyric, фруктовый шипр Jubilation, белоцветочный Honour, акватические Ciel и Reflection, медовая анималика Ubar... Стоило это все по-прежнему космически дорого, но продавалось отлично - Amouage быстро стал знаменитым далеко не только в парфманьяческих кругах, и все его классические ароматы к ознакомлению обязательны.
Все изменилось, когда креативным директором Amouage стал Кристофер Чонг - уроженец Гонконга, студент нью-йоркских и лондонских университетов (филолог, между прочим), гражданин мира и немножко оперный певец-аматор (лирический баритон). В Лондоне он решил заодно прослушать несколько курсов в знаменитом College of Fashion - и понеслась. В общем, его дебют в Amouage был ознаменован выпуском Jubilation, и сразу после этого бренд сделался плодовит - ни года без нового аромата, а лучше без двух-трех из разных линеек. Уже тогда парфманьяки начали ворчать, что Амуаж уже не торт, но пока Чонг выдерживал общую линию "восточной классики" - терпели.
Пожалуй, отсчет новой эры Amouage стоит вести с 2014 года, с Journey или сразу после. Неожиданно бренд стал совершенно другим по характеру: вместо сложных навороченных композиций он стал выдавать минималистичные, внятные и жизнерадостные вещи, неспособные никого "пригрузить", но вполне качественные. Будто после долгих блужданий по пещерам Али-Бабы и готическим катакомбам наконец вышел на солнечный свет - только за это время над катакомбами успели выстроить сверхсовременный шопинг-молл с хромированными лифтами, кофейнями третьей волны и розетками для электромобилей.
В изменениях бренда принято видеть исключительно коммерческий интерес - да и я, в общем, склонна так думать. Просто времена изменились, и теми самыми людьми, способными выложить космические суммы за неизменный квадратный флакончик с солнышком, стали уже не жены банкиров с ностальгией по французской классике, а энергичные миллениалы, любители всего лаконичного, чистого и выразительного, эмоционального без истерик и сентиментального без надрыва. Amouage просто пытается не свалиться с парохода - точнее, электромобиля современности. А то, что он даже в эти минималистичные, закрученные вокруг одной простой идеи композиции ухитряется вписывать классические аллюзии - ну так честь ему и хвала в мире перепостмодернизма.
Lilac Love - часть этой волны обновлений, попытка слегка осовременить аромат сирени, который был классическим еще во времена наших прапрапрапра. Напомню, что сирень - один из тех природных запахов, которые невозможно извлечь из живого цветка, и он стал одним из первых, которые научились синтезировать в лаборатории. Подчеркнуть синтетичность, пластмассовость парфюмерной сирени было бы при желании совсем несложно. Но Чонг пошел другим путем.
В Lilac Love гелиотроп, который во многих парфюмах прикидывается сиренью, успешно скрещен с гурманским аккордом - миндальное печенье с шоколадной крошкой и сахарной пудрой, макаруны с какао на завтрак. Гелиотроповая пудровость резонирует с гурманской, аромат в раскрытии становится пушистым и густым, а сирень - конфетной. Из нее, кстати, варят варенье, я пробовала.
Эта сирень в шоколаде одновременно ухитряется быть современной инстаграммно-хипстерской, как раф с лавандовым сиропом или фиолетовое омбре на девичьих локонах (кстати, Lilac Love вышла на волне моды на сиреневое окрашивание, совпадение-не-думаю), и мечтательно-ностальгической, как дамы с картин эпохи модерна. Все-таки пудровый аккорд так или иначе отбрасывает тень из прошлого. Даже если он пытается закосить под макарун из свежеоткрытой кофейни.
И еще. Полдня мучительно пыталась вспомнить, что мне напоминает как этот аромат, так и сама идея сочетания сирени с миндалем. А потом озарило: это же блаженной памяти Pur Desir de Lilas от Yves Rocher! Когда-то это был мой самый первый сиреневый парфюм, впоследствии то ли проданный, то ли обмененный, когда показался лишним. Он был попроще Lilac Love, но смотрел в ту же сторону. Вот что значит родиться не в той семье и промахнуться мимо тренда.
В качестве штатного парфюмера в Amouage наняли умного француза Ги Робера, который быстро сообразил, как скрестить ужа и ежа, то есть европейскую классику с арабскими сказками. Так на свет стали появляться монументальные парфюмы с отчетливыми реминисценциями из полузабытого: альдегидные Gold и Dia, жгучие восточные Memoir и Lyric, фруктовый шипр Jubilation, белоцветочный Honour, акватические Ciel и Reflection, медовая анималика Ubar... Стоило это все по-прежнему космически дорого, но продавалось отлично - Amouage быстро стал знаменитым далеко не только в парфманьяческих кругах, и все его классические ароматы к ознакомлению обязательны.
Все изменилось, когда креативным директором Amouage стал Кристофер Чонг - уроженец Гонконга, студент нью-йоркских и лондонских университетов (филолог, между прочим), гражданин мира и немножко оперный певец-аматор (лирический баритон). В Лондоне он решил заодно прослушать несколько курсов в знаменитом College of Fashion - и понеслась. В общем, его дебют в Amouage был ознаменован выпуском Jubilation, и сразу после этого бренд сделался плодовит - ни года без нового аромата, а лучше без двух-трех из разных линеек. Уже тогда парфманьяки начали ворчать, что Амуаж уже не торт, но пока Чонг выдерживал общую линию "восточной классики" - терпели.
Кристофер Чонг цветет и пахнет на презентации Lilac Love
Пожалуй, отсчет новой эры Amouage стоит вести с 2014 года, с Journey или сразу после. Неожиданно бренд стал совершенно другим по характеру: вместо сложных навороченных композиций он стал выдавать минималистичные, внятные и жизнерадостные вещи, неспособные никого "пригрузить", но вполне качественные. Будто после долгих блужданий по пещерам Али-Бабы и готическим катакомбам наконец вышел на солнечный свет - только за это время над катакомбами успели выстроить сверхсовременный шопинг-молл с хромированными лифтами, кофейнями третьей волны и розетками для электромобилей.
В изменениях бренда принято видеть исключительно коммерческий интерес - да и я, в общем, склонна так думать. Просто времена изменились, и теми самыми людьми, способными выложить космические суммы за неизменный квадратный флакончик с солнышком, стали уже не жены банкиров с ностальгией по французской классике, а энергичные миллениалы, любители всего лаконичного, чистого и выразительного, эмоционального без истерик и сентиментального без надрыва. Amouage просто пытается не свалиться с парохода - точнее, электромобиля современности. А то, что он даже в эти минималистичные, закрученные вокруг одной простой идеи композиции ухитряется вписывать классические аллюзии - ну так честь ему и хвала в мире перепостмодернизма.
Lilac Love - часть этой волны обновлений, попытка слегка осовременить аромат сирени, который был классическим еще во времена наших прапрапрапра. Напомню, что сирень - один из тех природных запахов, которые невозможно извлечь из живого цветка, и он стал одним из первых, которые научились синтезировать в лаборатории. Подчеркнуть синтетичность, пластмассовость парфюмерной сирени было бы при желании совсем несложно. Но Чонг пошел другим путем.
В Lilac Love гелиотроп, который во многих парфюмах прикидывается сиренью, успешно скрещен с гурманским аккордом - миндальное печенье с шоколадной крошкой и сахарной пудрой, макаруны с какао на завтрак. Гелиотроповая пудровость резонирует с гурманской, аромат в раскрытии становится пушистым и густым, а сирень - конфетной. Из нее, кстати, варят варенье, я пробовала.
Эта сирень в шоколаде одновременно ухитряется быть современной инстаграммно-хипстерской, как раф с лавандовым сиропом или фиолетовое омбре на девичьих локонах (кстати, Lilac Love вышла на волне моды на сиреневое окрашивание, совпадение-не-думаю), и мечтательно-ностальгической, как дамы с картин эпохи модерна. Все-таки пудровый аккорд так или иначе отбрасывает тень из прошлого. Даже если он пытается закосить под макарун из свежеоткрытой кофейни.
И еще. Полдня мучительно пыталась вспомнить, что мне напоминает как этот аромат, так и сама идея сочетания сирени с миндалем. А потом озарило: это же блаженной памяти Pur Desir de Lilas от Yves Rocher! Когда-то это был мой самый первый сиреневый парфюм, впоследствии то ли проданный, то ли обмененный, когда показался лишним. Он был попроще Lilac Love, но смотрел в ту же сторону. Вот что значит родиться не в той семье и промахнуться мимо тренда.
Комментариев нет:
Отправить комментарий